Лия Чернякова/ Lia Chernyakova
Слушать всё
* * *
Как по щучьему хотенью,
Будто приквел к Вонг Кар-Ваю
Станет нашей вечной тенью
Все, что нас не убивает.
Точно сбитою ракетой,
Промахнувшимся снарядом...
На потресканом паркете
Верным псом свернется рядом.
Сядем смирно у камина —
В рюмке чай, в глазах усталость —
Пуля пролетела мимо,
Но дыра внутри осталась -
Не взорвавшеюся миной,
Не сложившейся игрою...
Мы с тобой, два грустных мима,
Спим и видим, как накроет,
Когда в зале свет потушат,
Люд, как снег повалит валом,
И придет по наши души
Все, что нас не убивало.
Немного о драконах
В каждой принцессе до времени дремлет дракон
Это кромёшный закон тишины заоконной
Если принцесса однажды услышит дракона
Кокон взорвёт и умчится в своё далеко,
Зло и легко, как по кромке весеннего льда
Пляшет вода, когда вены речные открыли.
Будут беда и вражда будто тени от крыльев
Душу её неприкаянно сопровождать.
Будет гореть её кровь, и холодной виной
В цепких обьятьях строки извиваться чернила...
Дом-её-крепость-дворец?... Как непрочно, как мило.
Где это было и с кем? Я не помню... давно.
Если однажды вернётся к ночлегу людей,
Редкая птица, что вмиг обратится в кумира,
Будут охоты, паяцы, балы и турниры,
Преданый рыцарь и к сердцу впридачу полмира -
Вот она, высшая мера — владей-не-владей.
Может, она согласится навеки осесть?
Стать в ювелирной оправе бесценным товаром?
Платья, приемы и тайная страсть под гитару
В пышном кортеже, вальяжный, надёжный, поджарый,
В общем, достойная пара - не старый совсем.
Что же горчит на губах молодое вино?
Что же в глазах так темно от бравурных процессий?
Знаешь? Ведь это хоронят дракона в принцессе
Мёртвым уснувшего сном.
Военная тайна
Надо уважать свою стаю
И хранить военную тайну
Страшную военную тайну,
Мерзкую военную тайну.
Хлопья света падают с яблонь
Тайное становится явным
Это не со мною, не я, блин,
А оно становится явным
А оно становится мною.
Я татуирован войною
Этою подкожной весною
Этой неотложной страною.
Говорят, мол, есть чем гордиться.
Говорят, что кровь не водица,
Если враг - твердят не сдается...
А она все льётся и льётся.
— К празднику возьмём этот город...
Вот уже подходит под горло
— Их смешно упорство и глупо...
Крови в трюмах по Мариуполь,
По Ирпень, Гостомель и Бучу,
И всё солонее, все гуще
По шоссе течет и просёлкам.
Кровью затопило отсеки.
Мама, не звони понапрасну,
Здесь мое солдатское счастье —
Захлебнуться кровью невинной
И паскудной тайной военной.
Господи, спаси мою душу...
Господи подносит мне чашу,
И глядит светло и сурово.
А она наполнена кровью.
Урок
Мы снова пишем весна, а война в уме.
Ни сна, ни любви, ни выдоха в этом слове.
Крошится доска, глухо падает на пол мел,
С камчатки смеется смерть над своим уловом.
Испуганной птицей бьется в руках тетрадь,
Свихнувшись, рвутся цифры в эфир из клеток.
Выводим "выжить" под диктант "умирать",
И не замечаем кроваво-красных отметок.
За первой партой не поднимаем рук
Под шквальным огнем единственно верных ответов,
И снова читаем "враг", а выходит "друг" -
В уме не уложится, нет не сойдется вовеки.
Ложится глаз на прицел, палец на курок,
На пусковую кнопку, клавиатуру...
Встаем и выходим, не досидев урок -
Из тел и обломков не силясь сложить культуру -
Она не взойдет на озимых минных полях,
Но в самой густой темноте, предрассветной, ранней
Нас соеди... разделяет Чумацький Шлях,
И соль с молоком запеклись на небесной ране.