Галина Ицкович / Galina Itskovich
Слушать всё
Кризисная Терапия
***
руки домиком
говорю я им
сложите руки домиком
потом поговорим
закройте глаза руками
порадуйтесь темноте
вы в безопасности
спрятаны
как в детской игре как те
кто вовремя заховался
нет
вскрикивает валя
всюду тела тела
вот
в темном нижнем углу
вдалеке
на краю села
мария кричит от ужаса
руки пока на глазах
сколько же надо
мужества
чтоб говорить про страх
страх их вывел из смерти
страх это лучше чем смерть
классная у них чуйка
а ведь могли не успеть
но те кто не вышел из дыма
в машине взорвался
нарвался на автомат
за баб моих бедных цепляются
спать не велят
пить не велят
в любой темноте стоят
вот такая групповая трагедия
валя юля марийка люба
они у меня не последние
через час придет еще группа
***
поступил социальный заказ
напишите умное руководство
как выживать сейчас
из херсона
или скадовска
не помню даже
из места где нынче
хреновa тучa садистов
саранчой
жрет посадки наши
РУКОВОДСТВО “Как выживать под орками?”
как выживать под орками? –
прятаться за пригорками
слишком плоская степь говорите
прятаться в доме
в лифте
в глубине плиты
в газовом огоньке
в вазоне на подоконнике
в подполе
в завитке подстаканника
не обращайте на себя внимания
проходя под стеною здания
глядя в себя по-улиточьи
складываясь в молитвенник
что ж это
мамонько
дiтоньки
я ж в мешковатом синеньком
Господи
стыдно как
ой не дивися синочку
что ж ти не дивишься Господи
города стылые простыни
каждое слово удар под дых
руководство
вдали маяком
я отдала б за любую из них
жгут живота моего
(03.2022)
Две мамы
С четверга по субботу каждое утро
Объявляла маме о том, что вошла война.
Она каждый раз удивлялась:
Война — это старое детское,
А для взрослых войны не бывает.
Это не российская пропаганда, просто старческая деменция,
Благословенное забвение страшного и несоразмерного.
К воскресенью достало. Она начала искать свою маму,
Плакать от ужаса,
Слепо шарить, молить:
Только что лежала рядом на пыльном промерзшем ратине,
Дышала, грела, и вот исчезла.
Папа на фронте, состав их давно ушёл.
"Вспомнила, война — это поезд," - скулит моя мама.
Скудеет память, но жив эйдетический страх:
"Мама, меня забыли?!
Это холодное - мама?!
Где я? Где фашисты –
Вверху? Внизу?
Может, я их вдохнула?
Может, ношу их в себе?"
После успокоительного
Она сворачивается седым зародышем
И лежит долго, долго,
Пока не забудут о ней фашисты, пока она не забудет
О маминой смерти,
Пока не станет незаметнее зернышка,
Семечка, соринки на простыне.
Вот из какого я рода,
Вот что за страх во мне тянет шею.
Мама, прошу,
Остановись на своем сорок первом,
Не продолжай эту сагу в понедельник,
Не бойся вторника, не вырастай,
Чтобы мне никогда не родиться,
Не повстречать тот же ужас,
Ожидание будущей смертной тоски
На лицах детишек, вывезенных вчера из Бучи.
(04.2022)